Дворянские усадьбы Пушкинской эпохи
Законодательство Екатерины II в истории русской дворянской усадьбы
С начала 90-х гг. ХХ в. русские дворянские усадьбы являются объектом изучения множества профессиональных исследователей, а также знатоков достопримечательностей отдельных регионов страны. В 1992 г. в нашей стране было воссоздано Общество изучения русской усадьбы (ОИРУ), которое своей главной задачей считает, наряду с исследованием истории от дельных усадеб, изучение зарождения и эволюции русской усадьбы как культурного феномена. Первое из этих направлений все эти годы активно и успешно развивается усилиями краеведов и маститых учёных - специалистов в области истории архитектуры, живописи, декоративно-прикладного искусства, парковых ландшафтов, а также русской литературы. Однако объектами практически во всех случаях являются либо отдельные усадьбы, либо какая-то проблема, как правило, искусствоведческого плана, которую авторы рассматривают на примере той или иной отдельно взятой усадьбы либо комплекса усадеб одного владельца, одного региона и т.п. В 90-х гг. ХХ в. сотрудники Института российской истории РАН начали изучение истории дворянских и купеческих сельских усадеб. Первые результаты исследования были изложены в статьях членов авторского коллектива . В начале века вышел труд, подводивший итоги исследования, в нём рассматривается эволюция сельских усадеб на протяжении XVI - XX вв. Ценность этой коллективной монографии заключается в систематическом изложении целого ряда актуальных вопросов истории усадеб, в попытке изучить русскую усадьбу как единое, целостное, развивающееся историческое явление. Заслуживает внимания попытка авторов определиться с вопроса терминологией и методологией, историей исследования данного вопроса.
Существует два определения понятия «усадьба». Во-первых, как один из трёх основных типов поселений, наряду с городом и селом, во-вторых, как сложный комплекс, выполнявший хозяйственные социально-административные, бытовые и культурные функции. Второе определение воспринимается как излишне обобщенное, поскольку сами авторы признают, что вплоть до середины XVIII в. предназначение усадеб было достаточно ограниченным. Оно заключалось в обеспечении помещиков, часто проживающих вдали от своих усадеб, продуктами и другими предметами, необходимыми для жизни в городах. Длительное отсутствие владельцев накладывало отпечаток на быт и облик дворянских усадеб Коллективная монография, кроме традиционно освещаемых проблем истории усадеб, рассматривает динамику численности усадеб во времени и пространстве, изменения в составе владельцев усадеб, а также хозяйственно-производственную сторону жизни поместий.
Некоторые сведения о хозяйственно-экономической жизни усадеб XIX в. нашли отражение в исследованиях по более общим проблемам истории этого периода; усадьбам XVIII в. в этом отношении повезло в значительно меньшей степени. Между тем это столетие имеет огромное значение в эволюции помещичьих имений. В литературе неоднократно отмечалось, что во второй половине XVIII в. происходили значительные изменения в жизни усадеб. Наиболее часто исследователи связывают их с изданием Манифеста о вольности дворянства (1762), «Грамоты на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» (1785), а также с началом реформы местного управления (1775). Все эти крупнейшие законодательные акты Екатерины II, а также ряд менее известных законов оказали огромное влияние на организацию жизни дворян и их земельных владений. Ученые указывали на огромное значение реформ Екатерины II прежде всего для развития культуры, образования в среде помещиков, а также общественной жизни в провинции. Реформа управления была направлена на устранение той обособленности дворян друг от друга, которая сложилась после того, как они поселились в усадьбах. Учёные пологами, что занятия одними только хозяйственными делами грозило дворянам застоем, опасностью облениться и «измельчать умственно».
Если в самом обобщённом виде оценивать значение преобразований Екатерины II для эволюции усадеб, то, вероятно, можно ограничиться фразой, что они создали правовую основу, позволявшую начать изменение усадеб. Прежде всего, изменилось их предназначение. Ранее усадьба являлась источником поставок денег и самого необходимого для повседневной жизни дворянам, которые служили в армии или проживали в городах. Дворяне не знали ни реальных возможностей своих усадеб, ни того, с каким трудом (или, напротив, с какой лёгкостью) достаются присылаемые им средства к жизни.
Фразу о том, что Манифест «открыл помещикам дорогу в сельские усадьбы» следует понимать не только в том смысле, что у дворян появилась возможность поселиться в своих поместьях. У них появилась возможность познать собственные владения и их ресурсы, личные возможности, склонности и таланты. Манифест был встречен дворянством с огромным удовлетворением. Было чему радоваться. До того времени все российское дворянство связано было по рукам и ногам, оно обязано было все неминуемо служить, пока не сделаются калеками и служить будут не в состоянии: тогда они во всю свою жизнь лишаться домов своих, жить будут в удалении от родных.
Многие из владельцев поместий, в основном мелкопоместные дворяне, незамедлительно вышли в отставку, иногда никак не объясняя своего желания, а иногда мотивируя его «семейными обстоятельствами» и стремлением заняться «ведением домовой экономии», что едва ли в полной мере разделимо.
В отставку уходили не только военные, но и статские служащие. С 1762-го по 1771 г. государственную службу покинуло около 7496 человек. Из них 5902 военных и 636 чиновников уволились «на свое пропитание», т. е. надеясь кормиться за счёт своего помещичьего хозяйства. Однако состояние их поместий было во многих случаях плачевным, а сами поместья столь малы, что привести их в порядок было крайне сложно. Описание усадьбы потрясает убогостью и не совпадением с тем образом, который мы себе представляем, когда говорим «помещичья усадьба». Родные пенаты поражали: казались малыми, дурными, «тюрьма тюрьмою». Маленькие потускневшие окошки, от древности почти почерневшие потолки и стены.
Однако далеко не все дворяне были рождены для жизни в деревне, испытывали склонность к занятиям сельским хозяйством. Трагедия многих дворян заключалась в том, что, будучи оторванными на долгие годы уже в течение нескольких поколений от своего поместья, они забыли о специфике сельской жизни, потеряли навыки ведения хозяйства, но при этом сформировали в себе стремление командовать и требовать неукоснительного исполнения приказаний. Эти обстоятельства, соединившись с бедностью большинства дворян, сломали множество судеб. Одно дело страдать от издержек военной службы, другое - быть способным к адаптации в новых условиях жизни.
В своих представлениях о последующей жизни дворян мы чаще исходим из сведений о жизни богатых помещиков, усадьбы которых неоднократно привлекали внимание представителей самых разных отраслей знаний. Состоятельные дворяне имели больше возможности для выбора и больше возможностей для самореализации. Они могли жить в столице, где жизнь всегда была более дорогой, но где всегда больше шансов на трудоустройство, причём с большим, чем в провинции, жалованьем. Даже избрав своим основным местом жительства имение, богатые дворяне имели много шансов на устройство не скучной жизни. Наличие денежных средств давало возможность тратить их на благоустройство усадьбы, что занимало свободное время многих из них. Они могли даже выступать в роли меценатов для своих крестьян, обучая их грамоте, художественному искусству, музыке.
Развитие их усадеб является хорошей иллюстрацией значения законодательства Екатерины II для богатых землевладельцев. В 30-40-х гг. XVIII в наиболее известных имениях располагались лишь одноэтажные деревянные строения, владельцы наезжали а них редко и лишь в летнее время. С 70-х гг. в усадьбах начинается оживление. Сооружаются дворцы, в них располагаются помещения для театральных представлений. Профессиональные садовники разбивают пейзажные парки, где располагаются слепки античных статуй, небольшие постройки для слуг, отдельные каменные домики для членов семей, их гостей. Существовали скотные и птичие дворы, огород, сады, оранжереи, рыбные пруды, конный завод и даже ткацкая фабрика. В этих заведениях, несомненно, прослеживается стремление к реализации владельцев в хозяйственно-экономическом плане.
У мелких землевладельцев возможности для самореализации были более ограниченными, в провинции они могли их реализовать прежде всего в хозяйственном плане, хотя бы потому, что для этого не требовалось столь больших затрат, какие необходимы были для содержания театров, оркестров, создания домашних музеев.
Однако деньги всё же нужны были для введения тех новшеств, которые обещали повысить доходность имений. Для значительного числа мелкопоместного дворянства вынужденная жизнь в деревне казалась и оказалась скучной и бесперспективной. Это было обусловлено в первую очередь ограниченностью доходов. Их подчас не хватало даже на нормальное существование семьи и уж тем более на проведение строительных работ в усадьбе, на поездки даже в губернский центр, не говоря уже о поездках в столицы.
Учитывая потребность дворян, осевших в деревне, в денежных кредитах, Екатерина II провела важное государственное мероприятие. При ней в российской провинции была создана целая сеть кредитных учреждений. В соответствии с законодательным актом «Учреждения о губерниях» в каждой губернии создавались приказы общественного призрения. Это было крайне важно для мелкопоместных дворян, которые пытались освоится в провинции.
Основными функциями приказов общественного призрения было создание и обеспечение деятельности школ, богаделен, работных и смиритель ных домов, контроль за назначением преподавателей и надзирателей в подведомственные учреждения, за исполнением завещаний в пользу сирот и богоугодных заведений. Наряду с этим у приказов была финансовая функция. Её осуществление имело своим основанием факт перечисления каждому из губернских приказов по 15 тыс. руб. Средства приказов пополнялись доходами от аптек, от эксплуатации выморочного имущества; туда же перечислялись штрафы, взимаемые с населений служащих городских управленческих структур за нерадивость в исполнении обязанностей.
Приказам также позволялось в целях увеличения средств устраивать благотворительные акции, принимать пожертвования и, кроме того, давать ссуды под проценты под залог недвижимости и государственных процентных бумаг. Сначала ссуды выдавали только дворянам, с 1806 г. - также купцам, а с 1860 г. - государственным крестьянам и казакам.
Помимо приказов общественного призрения кредиты выдавали также и Дворянский заёмный банк, центральные государственные учреждения, например банки ведомства воспитательных домов, Главная соляная контора и её филиалы. Из приказов общественного призрения ссуды обычно давались не более чем на год и с условием, чтобы недвижимость, под которую дают ссуду, находилась в этой же губернии, что и приказ общественного призрения, который выделял эту ссуду. Расширению операций приказов по кредитованию в значительной мере способствовало разрешение дворянам приобретать земли в собственность в том регионе, где они служат, а также введение в действие законов, закрепляющих за дворянами собственность на их землевладения.
В первое время залог имений в приказах общественного призрения был затруднён тем, что границы земельных владений были определены не чётко, а сами дворяне не имели необходимых с точки зрения права документов, подтверждающих их собственность на земельные владения. Однако и это обстоятельство было учтено императрицей. И ещё за 10 лет до введения приказов общественного призрения в стране начался процесс межевания земель, который затянулся на много лет.
Освобождение дворян от обязательной службы ставило вопрос о дальнейшем законодательном обеспечении превращения дворянских владений в частную собственность. По мнению некоторых учёных, Манифест подвёл черту под теми законами, которые закрепляли ликвидацию условного характера землевладения на поместном праве и превращали все поместья в вотчины. Другие, напротив, полагают, что юридическое и документационное оформление права собственности на землю и законодательное оформление права распоряжаться всем и вся в вотчине произошло все же позднее, в эпоху Екатерины II.
Заслуживает внимания тот факт, что первые признаки массового усадебного строительства учёные относят не к 60-м гг., когда был издан Манифест о вольности дворянства, и не ко второй половине 80-х - 90-м гг., когда утверждались в жизни положения Жалованной грамоты дворянам. Ученые полагали, что первые признаки массового усадебного строительства относятся к 1770-м гг., а широкое строительство сельских усадеб - к началу 80-х гг. Это позволяет связывать активное благоустройство дворянами сельских усадеб с изданием законодательного акта «Учреждения о губерниях», постепенным проведением Генерального межевания, принятием законов о передаче земельных владений помещиков в собственность и, наконец, постепенным оформлением дворянами документов, подтверждающих их право собственности на землю.
Для тех дворян, кто не просто поселился в деревне, а был озабочен проблемой повышения доходности имений и пытался увеличить урожайность своих полей и огородов, издавались специальные периодические издания. Полезные сведения о способах улучшения экономического состояния усадеб содержались в изданиях Вольного экономического общества, созданного Екатериной II.
При этом всем так же была цель изменить отношение дворян к провинции и провинциальной жизни и дать хотя бы некоторым из них возможность заработать средства, необходимые для содержания семьи и усадьбы, и шанс на самореализацию. Императрицей была создана достаточно плотная сеть городов, которые, в свою очередь, стали центрами новых административно-территориальных образований. Вновь созданные губернии были более мелкими по территории, во всяком случае, в центральной части Российской империи, и общее число их увеличилось до 50. Губернии делились на уезды, и в густонаселенных местностях количество уездов также существенно увеличилось.
В каждой губернии и в каждом уезде создавалось множество управленческих структур: судебных, нотариальных, полицейских и др.
Создание большого числа местных учреждений при наличии у дворян права выбора, где жить и чему отдать свои жизненные силы и энергию, способствовало притоку в губернские центры и малые российские города значительного числа представителей этого класса.
Исследователи сельских усадеб отмечают, что во второй половине XVIII в. возросла доля имений, где не было усадебных домов. Они справедливо предполагают, что это было связано с перемещением части дворян в города для работы в новых учреждениях.
В связи с этим следует сказать, что в городах в 70-е - 80-е гг. стали активно создаваться городские усадебные комплексы, владельцами которых являлись не только люди, занятые в сфере торговли и ремесла. В соответствии с рядом статей Жалованной грамоты городам значительно расширялся состав городских жителей, имеющих право на участие в органах городского самоуправления и на владение землёй, на застройку жилыми строениями. Владельцы недвижимости обозначены Жалованной грамотой как «настоящие городовые обыватели». В их число включались все владельцы недвижимого имущества в черте города, в том числе крестьяне, дворяне, военнослужащие и гражданские чиновники, приезжие из других городов, иностранцы.
Очень важное значение для развития усадебной культуры имело издание законов о разрешении дворянам приобретать земельные владения там, где они служат. С другой стороны, этот указ давал также возможность дворянам служить в тех местах, где располагались их поместья. Это предопределило возможность привлечения мелкопоместных дворян, испытывавших недостаток в денежных средствах, к службе в провинции, причём в непосредственной близости к своим поместьям. Получая небольшое жалованье и жильё за казенный счёт, помещик мог приглядывать за своим неподалеку располагавшимся поместьем и получать оттуда самое необходимое для жизни - дрова, продукты питания, сено для лошадей и т.д. Благодаря этому дворяне как бы «прирастали» к региону. Вложив большие деньги в устройство усадьбы, они уже не слишком рвались за чинами в другой регион или в столицу. Наиболее состоятельные из них пестовали в имениях свою крепостную интеллигенцию. Музыканты, актеры, художники, писари, портные и даже горничные - все они начинали жить духовно наполненной жизнью, приобщались к явлениям культуры, одни в качестве носителей, другие - в роли слушателей и зрителей. Такие поместья являлись настоящими культурными гнездами, куда съезжались и столичные знаменитости, благо Тверская губерния лежала на проезжей дороге, соединявшей две столицы, и помещики, жившие по соседству.
Таким образом, реформы Екатерины II сыграли важную роль в логическом развитии положений Манифеста о вольности дворянства, и прежде всего в трансформации большинства усадеб из поставщиков продуктов и денег для помещиков в места проживания их самих и членов их семей. Благодаря закреплению за дворянами собственности на земельные владения, разрешению приобретать земли в местах службы, созданию большого количества «рабочих мест» для мелких и средних помещиков, предоставлению дворянам возможности брать кредиты, Екатерина II создала правовую базу для развития усадеб как хозяйственных комплексов. Благодаря реформе местного управления удалось ликвидировать наметившуюся после издания Манифеста социальную напряженность между мелкими дворянами и властью: те из них, кто не хотел служить на военной службе, но не имел при этом склонности к занятию сельским хозяйством, получили возможность участвовать в работе местных учреждений. Некоторые из усадеб постепенно становились центрами культурной жизни. Причём под словом «культура» в данном случае следует понимать прежде всего культуру материальную.
В поместьях богатых дворян активно развивалась и духовная культура, к которой также приобщались соседи-помещики и крепостные.
Реформы Екатерины II сказались и на городских усадьбах дворян. Была создана правовая основа для их существования и развития в новом качестве - как места проживания дворянина, состоявшего на гражданской службе, а также членов его семьи.
2. Усадебное хозяйство помещиков в последней трети 18-начале 19 века.
Сельская дворянская усадьба в последней трети XVIII - начала XIX в., как правило, представляла собой «господский дом со службами и плодовитым садом». Среди «служб» встречались: конюшня с сушилом и каретным сараем, обычно в одной «связи» (реже конный двор), скотный двор с омшаниками, ткацкая изба, дровяной сарай, кузница, хлебные (иногда двухэтажные ) и кладовые амбары, ледник и сухой погреб с напогребницами, молочня, ветчинница, винница и кухня; причём погреб для вин и кухня нередко размещались в господском доме или его флигеле. Этот типичный набор строений мог дополняться пивоварней, голубятней, овчинной избой, сараем для изготовления кирпича и различными мастерскими. Подавляющее большинство «служб» представляло собой срубные постройки, поставленные на каменные фундаменты и крытые тёсом, драньём или соломой, а также строения, стены которых были сложены из брёвен, вставленных в пазы кирпичных столбов (иногда из досок, вставленных в пазы деревянных стоек), т.е. конюшня и каретный сарай "в одной связи на каменном фундаменте, длиною 20 саж. , а шириною 4 саж. и 2 арш. лесу соснового на 13 рядах крыт в два тёса, и в том сарае находится пол кирпичный, а в конюшне … стойл 22, а поверх конюшни для кладки цена сушило. Во всём строении створчатых дверей на железных петлях - 4 …». Из кирпича возводили, главным образом, кухонные флигеля и погреба, хлебные амбары, кузницы или здания крупных конных и скотных дворов. Идентичные сомкнутые каре конного и скотного дворов были образованы одноэтажными протяжёнными корпусами с выездными проёмами по осям симметрии и крупными прямоугольными окнами. Выразительность сооружениям придавали двухэтажные угловые флигеля (так называемые «полудомки», украшенные пилястровыми портиками с капителями из белого камня, которые поддерживали треугольные фронтоны с трёхчастным термальным окном. В них, наряду с квартирами управляющего и садовника, помещениями для дворовых людей, размещались вотчинная контора, аптека, комнаты владельца («господский полудомок») и гостей («полудомок для приезжих»), а также господская кухня и погреба".
В конюшнях помещики в основном, содержали «езжалых» лошадей, а на скотных дворах разводили волов, коров, овец, коз и свиней. Поголовье скота у среднепоместных владельцев обычно составляло несколько десятков голов, у крупнопоместных - до нескольких сот.
Особое внимание местные помещики уделяли обустройству птичьих дворов или птичников, где выращивали гусей, уток, кур «разного сорта», индеек и даже павлинов.
Большая часть произведенной на скотных и птичьих дворах продукции поступала для «домашнего употребления», но излишки могли быть реализованы на рынке, принося владельцу усадьбы дополнительные доходы. Свинина, говядина и мясо птицы поступали для переработки на ветчину или в специальное отделение господской кухни. Молоко перерабатывалось на господских молочнях, которые были трёх видов: для молока, сыра и масла. В практических руководствах последней трети XVIII - начала XIX в. их рекомендовалось устраивать следующих образом: «Молочная для масла, устроенная надлежащим образом, должна состоять из трех отделений: первое назначается для молока, другое для пахтания масла, в котором находится котел для выпаривания посуды горячею водою и мытья оной, третье служит для помещения посуды, для высушивания оныя и проветривания… Молочня для сыру должна иметь также три отделения одно для помещения молока; другое для делания сыру и мытья посуды третье, наконец для соления оного… Молочня, в которой не делают ни масла ни сыра, состояла из чулана для молока, из одного покоя для выпаривания и мытья посуды и другого для просушки оныя…».
Важное место в усадебном хозяйстве занимало производство «питий». Практически каждый владелец усадьбы имел небольшую винокурню с несколькими казанами или кубами «для сидки вина и водок». Необходимой принадлежностью усадебного хозяйства являлись ткацкие избы или полотняные фабрики, работавшие «для господского дома»". Они, как правило, были небольшими, от 2 до 8 станов, но иногда встречались и довольно крупные фабрики - до 200 станов. Излишки продукции поступали на рынок, обеспечивая помещикам дополнительные доходы.
Исключительной популярностью в усадебном хозяйстве помещиков последней трети XVIII - начала XIX в. пользовалось садоводство. Их владельцы приобретали растительные материалы и семена во Владимире, Суздале, Ростове, Москве и за границей, а также у друзей и соседей распространяя искусство садоводства в провинции. «Плодовитые» сады занимали в дворянских усадьбах площадь порядка от 1-3 до 30 га и более; причём в крупных усадьбах плодовые деревья и кустарники рассаживались не только в собственно «плодовитом» саде, но и на территории регулярных и пейзажных парков. В усадебных садах выращивали яблони, груши, вишни, сливы, рябину, черёмуху, терновник, смородину, крыжовник, малину, барбарис, персики, абрикосы, лимоны, апельсины, померанцы, ананасы, клубнику, виноград и «огородину разную», т.е. лук, огурцы, капусту, свеклу, морковь, репу, редьку, бобы, картофель, мяту, петрушку, укроп, спаржу и т.п. Излишки фруктов и овощей продавали на месте приезжим торговцам или отправляли на рынок. Увлекались помещики и цветоводством, которое отчасти носило утилитарный характер, например, из роз делали варенье и гнали «воду». В связи с тем, что климат не позволял «иметь столько растений, кои производят страны теплые, и стол… остался бы как зимою, так и летом без лучших огородных растений…»", владельцы усадебных садов заводили оранжереи и теплицы. В усадебном хозяйстве, как правило, имелось несколько оранжерей, где в кадках выращивались экзотические фрукты и растения, а также теплиц для ананасов и зелени. Оранжереи были деревянными или каменными с погребом для содержания кореньев. Типичные оранжереи представляли собой постройки «деревянные на каменном фундаменте, сделанные в одной связи, длиною 15 саж., а поперек 4 саж. на 15 рядах, лесу соснового, крыты тёсом. В них по одной кирпичной печи вверху и внизу, по 26 рам со стёклами длиною 1 саж., а шириною 1 арш. 7 верш…». Теплицы (иногда двухэтажные) и грунтовые сараи строили, в основном, из дерева.
Вместе с тем усадебное хозяйство, особенно «образцовое», требовало значительных затрат, но дешёвый труд дворовых людей и крепостных крестьян позволял делать многие начинания и затеи местных помещиков экономически выгодными. Число дворовых людей в сельских дворянских усадьбах в последней трети XVIII - начале XIX в. видимо, составляло: от 1 до 10 д.м.п. у мелкопоместных и части среднепоместных владельцев и от 40 до 80 д.м.п. у состоятельных среднепоместных и крупнопоместных". Среди крепостных и дворовых людей, занятых в усадебном хозяйстве, значатся: архитекторы с помощниками, садовники с садовыми работниками, огородники, ключники, повара, конюхи и скотники, каретники, столяра, плотники, бочары, кузнецы, портные и «фабричные». Особое место в крепостной среде занимали опытные архитекторы и садовники, иногда искусный повар. Их обучение стоило недёшево, и ими дорожили.
В сельских дворянских усадьбах в последней трети XVIII - начале XIX в. усадебное хозяйство играло двоякую роль: во- первых, оно должно было обеспечивать все потребности помещика и его окружения в «домашнем обиходе», а во-вторых, оно могло выступать в виде «барской забавы», наряду с охотой и другими деревенскими развлечениями; причём в обоих случаях усадебное хозяйство нередко приносило владельцам дополнительные доходы.
III.Архитектура и интерьер.
Следы высокой Екатерининской культуры сохранились в помещичьих усадьбах. В виде целых архитектурных построений комнат, в живописно- декоративно украшениях, старинных картинах иностранных и русских мастеров, в бронзе, мебели и фарфоре сказывается изысканный вкус и толкование понимания красоты. На стенах и потолках фресковые узоры, живописная роспись комнат. В старых усадьбах красивы были печи: белая, кафельная, с рельефными фигурами и орнаментами, расписанная гирляндами и цветами- синими по белому фону.
Высокие колонные залы в два света, приветливые диванные, помещичьи кабинеты с коллекциями древнего оружия и бесконечным рядом трубок, низенькие приземистые антресоли для детей и гувернеров, тесные людские и обширные псарни.
Мебель в комнатах русских усадеб довольно однообразна по стилю. Это почти всегда мебель «empire», реже в стиле Людовика XVI и еще реже- более ранние эпохи.
Иногда попадаются греческие орнаменты, итальянские кессоны 17 столетия, голландские шкафы, красивые золоченые зеркала.
IV.Усадебный парк.
Сады находились в окружении хозяйственных построек. В подборе растений соблюдался принцип сочетания полезного с приятным. Березы и липы соседствовали с плодовитыми деревьями: яблонями, сливами и вишнями. Рядом с декоративными кустарниками: акацией, шиповником, жасмином- росли ягодные: малина и смородина. Недалеко от цветников находились грядки с овощами. И в самих цветниках сажали не только цветы, но и пряные, а также лекарственные травы: базилик, мелиссу, ромашку.
Планировка садов была незатейлива. Так например в садах были две аллеи: «главная», которая вела от садовых ворот к господскому дому, и «поперечная». Аллеи образовывали крест. На их пересечении находилась круглая клумба, в центре которой были установлены солнечные часы. Возле клумбы с солнечными часами располагались дерновые диваны.
Усадебный мир воспринимался его обитателями, как пространство замкнутое и удаленное от центра.
При разбивке цветников соблюдались требования живописи, гармонического многообразия форм и расцветок, смена настроения. Клумбы были круглыми, а рабатки- треугольными, прямоугольными и «амебообразными». Посадка растений осуществлялась с учетом их высоты, цвета, запаха и времени цветения. Каждая группа имела свою цветовую или силуэтную доминанту. В этом качестве выступали амарант, роза, пионы или георгин. Остальные цветы подбирались в единой гамме.
Многие помещики, вероятно, знали язык цветов. Некоторые рабатки представляли собой зашифрованные тексты.
Но даже если обитатели усадьб и не владели сложным флористическим кодом, они умели с помощью цветов и плодов передать главное- родственные и приятельские чувства к окружающим. В качестве презента могли быть преподнесены не только поэтические маргаритки, но и прозаические огурцы.
Цветочные семена и луковицы выписывали из Москвы и Риги. Но чаще получали от знакомых помещиков. Такой обмен, как и обмен книгами укреплял добрые отношения между помещиками. В их садах росли живые доказательства взаимной симпатии.
1. Законодательство Екатерины II в истории русской дворянской усадьбы
С начала 90-х гг. ХХ в. русские дворянские усадьбы являются объектом изучения множества профессиональных исследователей, а также знатоков достопримечательностей отдельных регионов страны. В 1992 г. в нашей стране было воссоздано Общество изучения русской усадьбы (ОИРУ), которое своей главной задачей считает, наряду с исследованием истории от дельных усадеб, изучение зарождения и эволюции русской усадьбы как культурного феномена. Первое из этих направлений все эти годы активно и успешно развивается усилиями краеведов и маститых учёных - специалистов в области истории архитектуры, живописи, декоративно-прикладного искусства, парковых ландшафтов, а также русской литературы. Однако объектами практически во всех случаях являются либо отдельные усадьбы, либо какая-то проблема, как правило, искусствоведческого плана, которую авторы рассматривают на примере той или иной отдельно взятой усадьбы либо комплекса усадеб одного владельца, одного региона и т.п. В 90-х гг. ХХ в. сотрудники Института российской истории РАН начали изучение истории дворянских и купеческих сельских усадеб. Первые результаты исследования были изложены в статьях членов авторского коллектива . В начале века вышел труд, подводивший итоги исследования, в нём рассматривается эволюция сельских усадеб на протяжении XVI - XX вв. Ценность этой коллективной монографии заключается в систематическом изложении целого ряда актуальных вопросов истории усадеб, в попытке изучить русскую усадьбу как единое, целостное, развивающееся историческое явление. Заслуживает внимания попытка авторов определиться с вопроса терминологией и методологией, историей исследования данного вопроса.
Существует два определения понятия «усадьба». Во-первых, как один из трёх основных типов поселений, наряду с городом и селом, во-вторых, как сложный комплекс, выполнявший хозяйственные социально-административные, бытовые и культурные функции. Второе определение воспринимается как излишне обобщенное, поскольку сами авторы признают, что вплоть до середины XVIII в. предназначение усадеб было достаточно ограниченным. Оно заключалось в обеспечении помещиков, часто проживающих вдали от своих усадеб, продуктами и другими предметами, необходимыми для жизни в городах. Длительное отсутствие владельцев накладывало отпечаток на быт и облик дворянских усадеб Коллективная монография, кроме традиционно освещаемых проблем истории усадеб, рассматривает динамику численности усадеб во времени и пространстве, изменения в составе владельцев усадеб, а также хозяйственно-производственную сторону жизни поместий.
Некоторые сведения о хозяйственно-экономической жизни усадеб XIX в. нашли отражение в исследованиях по более общим проблемам истории этого периода; усадьбам XVIII в. в этом отношении повезло в значительно меньшей степени. Между тем это столетие имеет огромное значение в эволюции помещичьих имений. В литературе неоднократно отмечалось, что во второй половине XVIII в. происходили значительные изменения в жизни усадеб. Наиболее часто исследователи связывают их с изданием Манифеста о вольности дворянства (1762), «Грамоты на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» (1785), а также с началом реформы местного управления (1775). Все эти крупнейшие законодательные акты Екатерины II, а также ряд менее известных законов оказали огромное влияние на организацию жизни дворян и их земельных владений. Ученые указывали на огромное значение реформ Екатерины II прежде всего для развития культуры, образования в среде помещиков, а также общественной жизни в провинции. Реформа управления была направлена на устранение той обособленности дворян друг от друга, которая сложилась после того, как они поселились в усадьбах. Учёные пологами, что занятия одними только хозяйственными делами грозило дворянам застоем, опасностью облениться и «измельчать умственно».
Если в самом обобщённом виде оценивать значение преобразований Екатерины II для эволюции усадеб, то, вероятно, можно ограничиться фразой, что они создали правовую основу, позволявшую начать изменение усадеб. Прежде всего, изменилось их предназначение. Ранее усадьба являлась источником поставок денег и самого необходимого для повседневной жизни дворянам, которые служили в армии или проживали в городах. Дворяне не знали ни реальных возможностей своих усадеб, ни того, с каким трудом (или, напротив, с какой лёгкостью) достаются присылаемые им средства к жизни.
Фразу о том, что Манифест «открыл помещикам дорогу в сельские усадьбы» следует понимать не только в том смысле, что у дворян появилась возможность поселиться в своих поместьях. У них появилась возможность познать собственные владения и их ресурсы, личные возможности, склонности и таланты. Манифест был встречен дворянством с огромным удовлетворением. Было чему радоваться. До того времени все российское дворянство связано было по рукам и ногам, оно обязано было все неминуемо служить, пока не сделаются калеками и служить будут не в состоянии: тогда они во всю свою жизнь лишаться домов своих, жить будут в удалении от родных.
Многие из владельцев поместий, в основном мелкопоместные дворяне, незамедлительно вышли в отставку, иногда никак не объясняя своего желания, а иногда мотивируя его «семейными обстоятельствами» и стремлением заняться «ведением домовой экономии», что едва ли в полной мере разделимо.
В отставку уходили не только военные, но и статские служащие. С 1762-го по 1771 г. государственную службу покинуло около 7496 человек. Из них 5902 военных и 636 чиновников уволились «на свое пропитание», т. е. надеясь кормиться за счёт своего помещичьего хозяйства. Однако состояние их поместий было во многих случаях плачевным, а сами поместья столь малы, что привести их в порядок было крайне сложно. Описание усадьбы потрясает убогостью и не совпадением с тем образом, который мы себе представляем, когда говорим «помещичья усадьба». Родные пенаты поражали: казались малыми, дурными, «тюрьма тюрьмою». Маленькие потускневшие окошки, от древности почти почерневшие потолки и стены.
Однако далеко не все дворяне были рождены для жизни в деревне, испытывали склонность к занятиям сельским хозяйством. Трагедия многих дворян заключалась в том, что, будучи оторванными на долгие годы уже в течение нескольких поколений от своего поместья, они забыли о специфике сельской жизни, потеряли навыки ведения хозяйства, но при этом сформировали в себе стремление командовать и требовать неукоснительного исполнения приказаний. Эти обстоятельства, соединившись с бедностью большинства дворян, сломали множество судеб. Одно дело страдать от издержек военной службы, другое - быть способным к адаптации в новых условиях жизни.
В своих представлениях о последующей жизни дворян мы чаще исходим из сведений о жизни богатых помещиков, усадьбы которых неоднократно привлекали внимание представителей самых разных отраслей знаний. Состоятельные дворяне имели больше возможности для выбора и больше возможностей для самореализации. Они могли жить в столице, где жизнь всегда была более дорогой, но где всегда больше шансов на трудоустройство, причём с большим, чем в провинции, жалованьем. Даже избрав своим основным местом жительства имение, богатые дворяне имели много шансов на устройство не скучной жизни. Наличие денежных средств давало возможность тратить их на благоустройство усадьбы, что занимало свободное время многих из них. Они могли даже выступать в роли меценатов для своих крестьян, обучая их грамоте, художественному искусству, музыке.
Развитие их усадеб является хорошей иллюстрацией значения законодательства Екатерины II для богатых землевладельцев. В 30-40-х гг. XVIII в наиболее известных имениях располагались лишь одноэтажные деревянные строения, владельцы наезжали а них редко и лишь в летнее время. С 70-х гг. в усадьбах начинается оживление. Сооружаются дворцы, в них располагаются помещения для театральных представлений. Профессиональные садовники разбивают пейзажные парки, где располагаются слепки античных статуй, небольшие постройки для слуг, отдельные каменные домики для членов семей, их гостей. Существовали скотные и птичие дворы, огород, сады, оранжереи, рыбные пруды, конный завод и даже ткацкая фабрика. В этих заведениях, несомненно, прослеживается стремление к реализации владельцев в хозяйственно-экономическом плане.
У мелких землевладельцев возможности для самореализации были более ограниченными, в провинции они могли их реализовать прежде всего в хозяйственном плане, хотя бы потому, что для этого не требовалось столь больших затрат, какие необходимы были для содержания театров, оркестров, создания домашних музеев.
Однако деньги всё же нужны были для введения тех новшеств, которые обещали повысить доходность имений. Для значительного числа мелкопоместного дворянства вынужденная жизнь в деревне казалась и оказалась скучной и бесперспективной. Это было обусловлено в первую очередь ограниченностью доходов. Их подчас не хватало даже на нормальное существование семьи и уж тем более на проведение строительных работ в усадьбе, на поездки даже в губернский центр, не говоря уже о поездках в столицы.
Учитывая потребность дворян, осевших в деревне, в денежных кредитах, Екатерина II провела важное государственное мероприятие. При ней в российской провинции была создана целая сеть кредитных учреждений. В соответствии с законодательным актом «Учреждения о губерниях» в каждой губернии создавались приказы общественного призрения. Это было крайне важно для мелкопоместных дворян, которые пытались освоится в провинции.
Основными функциями приказов общественного призрения было создание и обеспечение деятельности школ, богаделен, работных и смиритель ных домов, контроль за назначением преподавателей и надзирателей в подведомственные учреждения, за исполнением завещаний в пользу сирот и богоугодных заведений. Наряду с этим у приказов была финансовая функция. Её осуществление имело своим основанием факт перечисления каждому из губернских приказов по 15 тыс. руб. Средства приказов пополнялись доходами от аптек, от эксплуатации выморочного имущества; туда же перечислялись штрафы, взимаемые с населений служащих городских управленческих структур за нерадивость в исполнении обязанностей.
Приказам также позволялось в целях увеличения средств устраивать благотворительные акции, принимать пожертвования и, кроме того, давать ссуды под проценты под залог недвижимости и государственных процентных бумаг. Сначала ссуды выдавали только дворянам, с 1806 г. - также купцам, а с 1860 г. - государственным крестьянам и казакам.
Помимо приказов общественного призрения кредиты выдавали также и Дворянский заёмный банк, центральные государственные учреждения, например банки ведомства воспитательных домов, Главная соляная контора и её филиалы. Из приказов общественного призрения ссуды обычно давались не более чем на год и с условием, чтобы недвижимость, под которую дают ссуду, находилась в этой же губернии, что и приказ общественного призрения, который выделял эту ссуду. Расширению операций приказов по кредитованию в значительной мере способствовало разрешение дворянам приобретать земли в собственность в том регионе, где они служат, а также введение в действие законов, закрепляющих за дворянами собственность на их землевладения.
В первое время залог имений в приказах общественного призрения был затруднён тем, что границы земельных владений были определены не чётко, а сами дворяне не имели необходимых с точки зрения права документов, подтверждающих их собственность на земельные владения. Однако и это обстоятельство было учтено императрицей. И ещё за 10 лет до введения приказов общественного призрения в стране начался процесс межевания земель, который затянулся на много лет.
Освобождение дворян от обязательной службы ставило вопрос о дальнейшем законодательном обеспечении превращения дворянских владений в частную собственность. По мнению некоторых учёных, Манифест подвёл черту под теми законами, которые закрепляли ликвидацию условного характера землевладения на поместном праве и превращали все поместья в вотчины. Другие, напротив, полагают, что юридическое и документационное оформление права собственности на землю и законодательное оформление права распоряжаться всем и вся в вотчине произошло все же позднее, в эпоху Екатерины II.
Заслуживает внимания тот факт, что первые признаки массового усадебного строительства учёные относят не к 60-м гг., когда был издан Манифест о вольности дворянства, и не ко второй половине 80-х - 90-м гг., когда утверждались в жизни положения Жалованной грамоты дворянам. Ученые полагали, что первые признаки массового усадебного строительства относятся к 1770-м гг., а широкое строительство сельских усадеб - к началу 80-х гг. Это позволяет связывать активное благоустройство дворянами сельских усадеб с изданием законодательного акта «Учреждения о губерниях», постепенным проведением Генерального межевания, принятием законов о передаче земельных владений помещиков в собственность и, наконец, постепенным оформлением дворянами документов, подтверждающих их право собственности на землю.
Для тех дворян, кто не просто поселился в деревне, а был озабочен проблемой повышения доходности имений и пытался увеличить урожайность своих полей и огородов, издавались специальные периодические издания. Полезные сведения о способах улучшения экономического состояния усадеб содержались в изданиях Вольного экономического общества, созданного Екатериной II.
При этом всем так же была цель изменить отношение дворян к провинции и провинциальной жизни и дать хотя бы некоторым из них возможность заработать средства, необходимые для содержания семьи и усадьбы, и шанс на самореализацию. Императрицей была создана достаточно плотная сеть городов, которые, в свою очередь, стали центрами новых административно-территориальных образований. Вновь созданные губернии были более мелкими по территории, во всяком случае, в центральной части Российской империи, и общее число их увеличилось до 50. Губернии делились на уезды, и в густонаселенных местностях количество уездов также существенно увеличилось.
В каждой губернии и в каждом уезде создавалось множество управленческих структур: судебных, нотариальных, полицейских и др.
Создание большого числа местных учреждений при наличии у дворян права выбора, где жить и чему отдать свои жизненные силы и энергию, способствовало притоку в губернские центры и малые российские города значительного числа представителей этого класса.
Исследователи сельских усадеб отмечают, что во второй половине XVIII в. возросла доля имений, где не было усадебных домов. Они справедливо предполагают, что это было связано с перемещением части дворян в города для работы в новых учреждениях.
В связи с этим следует сказать, что в городах в 70-е - 80-е гг. стали активно создаваться городские усадебные комплексы, владельцами которых являлись не только люди, занятые в сфере торговли и ремесла. В соответствии с рядом статей Жалованной грамоты городам значительно расширялся состав городских жителей, имеющих право на участие в органах городского самоуправления и на владение землёй, на застройку жилыми строениями. Владельцы недвижимости обозначены Жалованной грамотой как «настоящие городовые обыватели». В их число включались все владельцы недвижимого имущества в черте города, в том числе крестьяне, дворяне, военнослужащие и гражданские чиновники, приезжие из других городов, иностранцы.
Очень важное значение для развития усадебной культуры имело издание законов о разрешении дворянам приобретать земельные владения там, где они служат. С другой стороны, этот указ давал также возможность дворянам служить в тех местах, где располагались их поместья. Это предопределило возможность привлечения мелкопоместных дворян, испытывавших недостаток в денежных средствах, к службе в провинции, причём в непосредственной близости к своим поместьям. Получая небольшое жалованье и жильё за казенный счёт, помещик мог приглядывать за своим неподалеку располагавшимся поместьем и получать оттуда самое необходимое для жизни - дрова, продукты питания, сено для лошадей и т.д. Благодаря этому дворяне как бы «прирастали» к региону. Вложив большие деньги в устройство усадьбы, они уже не слишком рвались за чинами в другой регион или в столицу. Наиболее состоятельные из них пестовали в имениях свою крепостную интеллигенцию. Музыканты, актеры, художники, писари, портные и даже горничные - все они начинали жить духовно наполненной жизнью, приобщались к явлениям культуры, одни в качестве носителей, другие - в роли слушателей и зрителей. Такие поместья являлись настоящими культурными гнездами, куда съезжались и столичные знаменитости, благо Тверская губерния лежала на проезжей дороге, соединявшей две столицы, и помещики, жившие по соседству.
Таким образом, реформы Екатерины II сыграли важную роль в логическом развитии положений Манифеста о вольности дворянства, и прежде всего в трансформации большинства усадеб из поставщиков продуктов и денег для помещиков в места проживания их самих и членов их семей. Благодаря закреплению за дворянами собственности на земельные владения, разрешению приобретать земли в местах службы, созданию большого количества «рабочих мест» для мелких и средних помещиков, предоставлению дворянам возможности брать кредиты, Екатерина II создала правовую базу для развития усадеб как хозяйственных комплексов. Благодаря реформе местного управления удалось ликвидировать наметившуюся после издания Манифеста социальную напряженность между мелкими дворянами и властью: те из них, кто не хотел служить на военной службе, но не имел при этом склонности к занятию сельским хозяйством, получили возможность участвовать в работе местных учреждений. Некоторые из усадеб постепенно становились центрами культурной жизни. Причём под словом «культура» в данном случае следует понимать прежде всего культуру материальную.
В поместьях богатых дворян активно развивалась и духовная культура, к которой также приобщались соседи-помещики и крепостные.
Реформы Екатерины II сказались и на городских усадьбах дворян. Была создана правовая основа для их существования и развития в новом качестве - как места проживания дворянина, состоявшего на гражданской службе, а также членов его семьи.
2. Усадебное хозяйство помещиков в последней трети 18-начале 19 века.
Сельская дворянская усадьба в последней трети XVIII - начала XIX в., как правило, представляла собой «господский дом со службами и плодовитым садом». Среди «служб» встречались: конюшня с сушилом и каретным сараем, обычно в одной «связи» (реже конный двор), скотный двор с омшаниками, ткацкая изба, дровяной сарай, кузница, хлебные (иногда двухэтажные ) и кладовые амбары, ледник и сухой погреб с напогребницами, молочня, ветчинница, винница и кухня; причём погреб для вин и кухня нередко размещались в господском доме или его флигеле. Этот типичный набор строений мог дополняться пивоварней, голубятней, овчинной избой, сараем для изготовления кирпича и различными мастерскими. Подавляющее большинство «служб» представляло собой срубные постройки, поставленные на каменные фундаменты и крытые тёсом, драньём или соломой, а также строения, стены которых были сложены из брёвен, вставленных в пазы кирпичных столбов (иногда из досок, вставленных в пазы деревянных стоек), т.е. конюшня и каретный сарай "в одной связи на каменном фундаменте, длиною 20 саж. , а шириною 4 саж. и 2 арш. лесу соснового на 13 рядах крыт в два тёса, и в том сарае находится пол кирпичный, а в конюшне … стойл 22, а поверх конюшни для кладки цена сушило. Во всём строении створчатых дверей на железных петлях - 4 …». Из кирпича возводили, главным образом, кухонные флигеля и погреба, хлебные амбары, кузницы или здания крупных конных и скотных дворов. Идентичные сомкнутые каре конного и скотного дворов были образованы одноэтажными протяжёнными корпусами с выездными проёмами по осям симметрии и крупными прямоугольными окнами. Выразительность сооружениям придавали двухэтажные угловые флигеля (так называемые «полудомки», украшенные пилястровыми портиками с капителями из белого камня, которые поддерживали треугольные фронтоны с трёхчастным термальным окном. В них, наряду с квартирами управляющего и садовника, помещениями для дворовых людей, размещались вотчинная контора, аптека, комнаты владельца («господский полудомок») и гостей («полудомок для приезжих»), а также господская кухня и погреба".
В конюшнях помещики в основном, содержали «езжалых» лошадей, а на скотных дворах разводили волов, коров, овец, коз и свиней. Поголовье скота у среднепоместных владельцев обычно составляло несколько десятков голов, у крупнопоместных - до нескольких сот.
Особое внимание местные помещики уделяли обустройству птичьих дворов или птичников, где выращивали гусей, уток, кур «разного сорта», индеек и даже павлинов.
Большая часть произведенной на скотных и птичьих дворах продукции поступала для «домашнего употребления», но излишки могли быть реализованы на рынке, принося владельцу усадьбы дополнительные доходы. Свинина, говядина и мясо птицы поступали для переработки на ветчину или в специальное отделение господской кухни. Молоко перерабатывалось на господских молочнях, которые были трёх видов: для молока, сыра и масла. В практических руководствах последней трети XVIII - начала XIX в. их рекомендовалось устраивать следующих образом: «Молочная для масла, устроенная надлежащим образом, должна состоять из трех отделений: первое назначается для молока, другое для пахтания масла, в котором находится котел для выпаривания посуды горячею водою и мытья оной, третье служит для помещения посуды, для высушивания оныя и проветривания… Молочня для сыру должна иметь также три отделения одно для помещения молока; другое для делания сыру и мытья посуды третье, наконец для соления оного… Молочня, в которой не делают ни масла ни сыра, состояла из чулана для молока, из одного покоя для выпаривания и мытья посуды и другого для просушки оныя…».
Важное место в усадебном хозяйстве занимало производство «питий». Практически каждый владелец усадьбы имел небольшую винокурню с несколькими казанами или кубами «для сидки вина и водок». Необходимой принадлежностью усадебного хозяйства являлись ткацкие избы или полотняные фабрики, работавшие «для господского дома»". Они, как правило, были небольшими, от 2 до 8 станов, но иногда встречались и довольно крупные фабрики - до 200 станов. Излишки продукции поступали на рынок, обеспечивая помещикам дополнительные доходы.
Исключительной популярностью в усадебном хозяйстве помещиков последней трети XVIII - начала XIX в. пользовалось садоводство. Их владельцы приобретали растительные материалы и семена во Владимире, Суздале, Ростове, Москве и за границей, а также у друзей и соседей распространяя искусство садоводства в провинции. «Плодовитые» сады занимали в дворянских усадьбах площадь порядка от 1-3 до 30 га и более; причём в крупных усадьбах плодовые деревья и кустарники рассаживались не только в собственно «плодовитом» саде, но и на территории регулярных и пейзажных парков. В усадебных садах выращивали яблони, груши, вишни, сливы, рябину, черёмуху, терновник, смородину, крыжовник, малину, барбарис, персики, абрикосы, лимоны, апельсины, померанцы, ананасы, клубнику, виноград и «огородину разную», т.е. лук, огурцы, капусту, свеклу, морковь, репу, редьку, бобы, картофель, мяту, петрушку, укроп, спаржу и т.п. Излишки фруктов и овощей продавали на месте приезжим торговцам или отправляли на рынок. Увлекались помещики и цветоводством, которое отчасти носило утилитарный характер, например, из роз делали варенье и гнали «воду». В связи с тем, что климат не позволял «иметь столько растений, кои производят страны теплые, и стол… остался бы как зимою, так и летом без лучших огородных растений…»", владельцы усадебных садов заводили оранжереи и теплицы. В усадебном хозяйстве, как правило, имелось несколько оранжерей, где в кадках выращивались экзотические фрукты и растения, а также теплиц для ананасов и зелени. Оранжереи были деревянными или каменными с погребом для содержания кореньев. Типичные оранжереи представляли собой постройки «деревянные на каменном фундаменте, сделанные в одной связи, длиною 15 саж., а поперек 4 саж. на 15 рядах, лесу соснового, крыты тёсом. В них по одной кирпичной печи вверху и внизу, по 26 рам со стёклами длиною 1 саж., а шириною 1 арш. 7 верш…». Теплицы (иногда двухэтажные) и грунтовые сараи строили, в основном, из дерева.
Вместе с тем усадебное хозяйство, особенно «образцовое», требовало значительных затрат, но дешёвый труд дворовых людей и крепостных крестьян позволял делать многие начинания и затеи местных помещиков экономически выгодными. Число дворовых людей в сельских дворянских усадьбах в последней трети XVIII - начале XIX в. видимо, составляло: от 1 до 10 д.м.п. у мелкопоместных и части среднепоместных владельцев и от 40 до 80 д.м.п. у состоятельных среднепоместных и крупнопоместных". Среди крепостных и дворовых людей, занятых в усадебном хозяйстве, значатся: архитекторы с помощниками, садовники с садовыми работниками, огородники, ключники, повара, конюхи и скотники, каретники, столяра, плотники, бочары, кузнецы, портные и «фабричные». Особое место в крепостной среде занимали опытные архитекторы и садовники, иногда искусный повар. Их обучение стоило недёшево, и ими дорожили.
В сельских дворянских усадьбах в последней трети XVIII - начале XIX в. усадебное хозяйство играло двоякую роль: во- первых, оно должно было обеспечивать все потребности помещика и его окружения в «домашнем обиходе», а во-вторых, оно могло выступать в виде «барской забавы», наряду с охотой и другими деревенскими развлечениями; причём в обоих случаях усадебное хозяйство нередко приносило владельцам дополнительные доходы.
III.Архитектура и интерьер.
Следы высокой Екатерининской культуры сохранились в помещичьих усадьбах. В виде целых архитектурных построений комнат, в живописно- декоративно украшениях, старинных картинах иностранных и русских мастеров, в бронзе, мебели и фарфоре сказывается изысканный вкус и толкование понимания красоты. На стенах и потолках фресковые узоры, живописная роспись комнат. В старых усадьбах красивы были печи: белая, кафельная, с рельефными фигурами и орнаментами, расписанная гирляндами и цветами- синими по белому фону.
Высокие колонные залы в два света, приветливые диванные, помещичьи кабинеты с коллекциями древнего оружия и бесконечным рядом трубок, низенькие приземистые антресоли для детей и гувернеров, тесные людские и обширные псарни.
Мебель в комнатах русских усадеб довольно однообразна по стилю. Это почти всегда мебель «empire», реже в стиле Людовика XVI и еще реже- более ранние эпохи.
Иногда попадаются греческие орнаменты, итальянские кессоны 17 столетия, голландские шкафы, красивые золоченые зеркала.
IV.Усадебный парк.
Сады находились в окружении хозяйственных построек. В подборе растений соблюдался принцип сочетания полезного с приятным. Березы и липы соседствовали с плодовитыми деревьями: яблонями, сливами и вишнями. Рядом с декоративными кустарниками: акацией, шиповником, жасмином- росли ягодные: малина и смородина. Недалеко от цветников находились грядки с овощами. И в самих цветниках сажали не только цветы, но и пряные, а также лекарственные травы: базилик, мелиссу, ромашку.
Планировка садов была незатейлива. Так например в садах были две аллеи: «главная», которая вела от садовых ворот к господскому дому, и «поперечная». Аллеи образовывали крест. На их пересечении находилась круглая клумба, в центре которой были установлены солнечные часы. Возле клумбы с солнечными часами располагались дерновые диваны.
Усадебный мир воспринимался его обитателями, как пространство замкнутое и удаленное от центра.
При разбивке цветников соблюдались требования живописи, гармонического многообразия форм и расцветок, смена настроения. Клумбы были круглыми, а рабатки- треугольными, прямоугольными и «амебообразными». Посадка растений осуществлялась с учетом их высоты, цвета, запаха и времени цветения. Каждая группа имела свою цветовую или силуэтную доминанту. В этом качестве выступали амарант, роза, пионы или георгин. Остальные цветы подбирались в единой гамме.
Многие помещики, вероятно, знали язык цветов. Некоторые рабатки представляли собой зашифрованные тексты.
Но даже если обитатели усадьб и не владели сложным флористическим кодом, они умели с помощью цветов и плодов передать главное- родственные и приятельские чувства к окружающим. В качестве презента могли быть преподнесены не только поэтические маргаритки, но и прозаические огурцы.
Цветочные семена и луковицы выписывали из Москвы и Риги. Но чаще получали от знакомых помещиков. Такой обмен, как и обмен книгами укреплял добрые отношения между помещиками. В их садах росли живые доказательства взаимной симпатии.
